Елена Хижняк (Россия). ВЗАИМОЗАВИСИМОСТЬ В ТЕРАПЕВТИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
В экзистенциальной литературе довольно редко можно встретить описание такого феномена, как взаимозависимость в терапевтических отношениях.
Опираясь на один из принципов экзистенциальной терапии, мы говорим о взаимосвязанной природе человека. Мы всегда находимся в отношениях с другими людьми и возникаем через эти отношения, одновременно испытывая от этого неопределённость и, как следствие, тревогу, давление которой пытаемся уменьшить, опираясь на стереотипы в обычной жизни.
В терапевтических отношениях взаимозависимость – проживаемый феномен. Наиболее значимо, по словам Лэйнга, взаимопереживание, выражающее происходящее между двумя людьми в терапии. Эту зависимость можно назвать взаимной, так как терапевт находится как бы в резонансе с клиентом, что позволяет ему со-присутствовать с ним.
Приходя в терапию, многие клиенты жалуются на одиночество, пустоту жизни и отсутствие удовлетворяющих отношений с другими людьми. Клиенты надеются, ожидают помощи от терапевта.
Нередко в терапевтической практике терапевт занимает позицию знающего и мудрого учителя, эксперта, родителя, который понимает о клиенте и его жизни намного больше, чем сам клиент. Клиенту очень легко стать зависимым таким образом, чтобы отдать ответственность за свою жизнь знающему специалисту. Но и терапевт при таком взаимодействии может создавать созависимые отношения, удовлетворяя свои тайные и не всегда осознаваемые потребности во власти или значимости для других.
Если условно разделить терапевтический процесс на три этапа, как предлагает Э.Спинелли, то на первом этапе наше взаимодействие с клиентом строится таким образом, что происходит создание общего для нас «терапевтического мира». Даниэл Н.Стерн назвал этот процесс «совместным продвижением». «Это удивительный процесс, поскольку суть его в том, что клиент что-то говорит, а терапевт не знает, что они будут дальше делать или говорить до тех пор, пока клиент чего-то не скажет… Два человека постоянно вместе импровизируют… и создают вместе направление, в котором они станут продвигаться» (Стерн, 2008). Постепенно в «терапевтическом мире», во взаимодействии терапевта и клиента, проявляются те способы бытия клиента, которые он выстраивает в «жизненном мире».
На втором этапе все трудности, всё напряжение и неопределенность появляются в терапевтическом пространстве. Клиент обнаруживает, что терапевт – Другой, сталкивается с необходимостью быть рядом с инаковостью терапевта. Обнаруживая разности наших Миров, мы как бы определяем границу между ними. В этом взаимном вызове мы можем переживать свою автономность, отдельность друг от друга, что является очень важным для терапевтических отношений.
Когда в терапевтическом мире появляется «намного больше жизненности», когда мы с клиентом можем более открыто исследовать и терапевтический, и жизненный мир, наша взаимозависимость становится позицией сотрудничества, сотворчества, взаимного уважения. В этих взаимозависимых отношениях у клиента может оставаться достаточно большое пространство для удовлетворения своих потребностей, достижения целей и развития.
В зрелых взаимозависимых отношениях мы с клиентом можем одновременно приближаться друг к другу, чувствуя привязанность, и отдаляться, не теряя собственной идентичности, не страдая от отвержения, ненужности, брошенности и невозможности быть без значимого Другого.
Когда на завершающем этапе терапии клиент уже может быть в достаточно зрелых взаимозависимых отношениях с терапевтом, тогда опыт, полученный в терапевтическом пространстве, он постепенно переносит в свой мир. Переживая связанность, совместность и одновременно отдельность от терапевта, клиент завершает свой непростой путь в терапии.
Таким образом, говоря об особенностях взаимозависимости как динамического процесса, интересно отметить, что в терапевтических отношениях создаются такие способы связи между терапевтом и клиентом, которые схожи по своей интерсубъективной глубине с теми, которые существуют в диадах – в паре, между матерью и ребенком и т.п. И динамика развития взаимозависимости сродни онтологическому развитию человека – от зависимости в отношениях к автономии и к взаимозависимости, к выдерживанию напряжения между полюсами совместного бытия.
Размышляя о терапевтических отношениях, важно признать, что терапевту бывает порой непросто оставаться в неопределённости и непредсказуемости в течение всего процесса терапии с клиентом, который выстраивает зависимые отношения. Как откликаться на те способы бытия, которые предлагает клиент? Насколько терапевт готов рефлексировать свой опыт не только бытия, но и делания чего-то с клиентом и для клиента? Не появляются ли у терапевта свои скрытые цели и задачи в терапевтическом взаимодействии? Не становится ли терапевт зависим от клиента и терапевтического процесса? И в чём же зависимость может проявляться?
Реалистичное отношение к тем чувствам и собственным установкам, которые есть в нас, помогает взглянуть по-другому на себя и на те отношения, которые создаются в терапии.
Достаточно распространенным в терапии является стремление терапевта доминировать и вести, навязывая свои представления и систему ценностей. Директивность терапевта в такой позиции приводит к давлению, и даже может переживаться клиентом как насилие. Часто терапевт буквально «тащит» его (клиента) к «правильному» решению. В такой ситуации у клиента либо растёт сопротивление и полностью утрачивается доверие к терапевту, либо формируется зависимость от терапевта, развивается ощущение собственного бессилия. И тогда клиент перекладывает на плечи «всемогущего» и «всезнающего» специалиста всю ответственность за решение проблемы.
Есть ещё одна опасность для терапевта создавать негативные зависимые отношения с клиентом. Это скрытая потребность терапевта «проживать через своих клиентов те стороны своей жизни, которые он не проживает или не может прожить сам» (Якоби, 2007). В таком случае терапия может оказаться для терапевта заменой его личной жизни. Разумеется, если клиенты становятся слишком необходимы терапевту для поддержания «вкуса к жизни», то, вместо реальных отношений, развивается нездоровая ситуация созависимости.
Ещё один важный аспект зависимости терапевта – это платные отношения между терапевтом и клиентом, в которых терапевт финансово зависит от клиента. Клиент может прервать терапию, неожиданно завершить ее, «унеся» с собой деньги, на которые, в общем-то, рассчитывал терапевт. Поэтому, если терапевт подпитывает зависимость, возникает потенциальный конфликт интересов. Одним из многочисленных аспектов такого исследования может быть желание терапевта иметь много клиентов, чтобы свободно работать и чувствовать определённую уверенность в себе. Но преградой этому желанию встают вопросы оплаты. Если плата за терапию слишком мала или совсем отсутствует, фактически это может означать, что терапевт становится для клиента доброй мамой или каким-то её подобием, и за это ему нужно быть благодарным. С другой стороны, чрезмерно завышая плату, терапевт становится зависим от нереалистично высоких ожиданий клиента, на каждой терапевтической встрече обязанным совершать для него «маленькое чудо» мастерства и профессионализма.
Говоря о зависимости терапевта, очень важно осознавать её, понимать и быть ей открытой. Тогда это даёт больше свободы быть в терапевтических отношениях реальной, взаимодействующей с клиентом, выстраивающей зрелые взаимозависимые отношения.
Для того, чтобы обнаруживать, где мы с клиентом находимся по отношению друг к другу, терапевту очень важно осознавать и понимать свои способы связи с людьми. Это необходимо для того, чтобы не воссоздавать с клиентом созависимые отношения, удовлетворяя собственные потребности во власти, влиянии, успехе, любви, «спасательстве», финансовой состоятельности и т.п.
Терапевт, занимающий «уравновешенную» позицию, способен исследовать с клиентом, создающим зависимые отношения в терапевтическом пространстве то, что он создает и как. Обнаружение этого способа между нами даёт клиенту возможность увидеть, как он создаёт зависимые отношения с другими людьми.